Судьбу американских выборов решит Флорида или Пенсильвания

Голосование в США еще идет, результаты еще не объявлены, однако расклад сил во многом определился. Поскольку опросы общественного мнения регулярно проводились во всех штатах, уже сейчас можно составить примерную картину электоральных предпочтений и подсчитать, сколько выборщиков (из 270, необходимых для победы) гарантированно получат Хиллари Клинтон и Дональд Трамп, а сколько «зависают» в так называемых колеблющихся штатах, где разрыв между кандидатами минимален.

Если брать за основу данные, которые публикует сайт www.realclearpolitics.com, тщательно отслеживавший социологические замеры, то ситуация представляется весьма запутанной. Анализируя данные опросов во всех штатах, сайт делит эти штаты на три условные категории: те, где уверенно лидирует Хиллари Клинтон (это 203 выборщика), те, где непоколебимы позиции Дональда Трампа (164 выборщика) и те, где разрыв между претендентами не превышает 5% (171 выборщик). При таком подсчете слишком много выборщиков остаются в серой зоне, и картина размывается.

Но если изменить параметры и считать неопределившимися лишь те штаты, где отрыв составляет 2,5% (в два раза меньше, чем предлагает сайт www.realclearpolitics.com), то картина становится гораздо более четкой. В этом случае у Хиллари Клинтон — 248 голосов выборщиков, а у Дональда Трампа — 115. В серой зоне остаются 75 голосов. Иными словами, для победы, которую гарантируют 270 выборщиков, бывшему госсекретарю не хватает лишь 22 голосов. И их может обеспечить один-единственный штат Флорида (29 выборщиков), где, по данным последних опросов, шансы претендентов практически равны.

Но даже в случае, если Хиллари Клинтон проиграет этот штат, для победы ей достаточно будет взять Пенсильванию (20 выборщиков), где, по данным опросов, она имеет преимущество (+2,4%), плюс один из трех колеблющихся штатов — либо Нью-Гемпшир (четыре выборщика), либо Северную Каролину (15), либо Неваду (шесть).

То есть чисто математически шансы на победу Хиллари Клинтон гораздо выше, чем у ее конкурента. Но это при условии, что опросы общественного мнения корректно отразили предпочтения избирателей — а не так, как это произошло в Великобритании накануне референдума по Brexit 23 июня этого года.